В многогранной истории Российского государства казачество играло роль, которую и сегодня трудно переоценить: казаки заселяли окраины государства и защищали их от внешних врагов. Патриотизм, верное служение Отечеству, самобытная культура, общинное землепользование – всё это составляет лучшие традиции данного служилого сословия. Именно на возрождение этих традиций и направлена деятельность возникающих сейчас объединений потомков казаков у нас на Урале.
В советские времена история, как компонент патриотического воспитания, изучалась и рассматривалась больше под международной и общероссийской призмой. В современном патриотическом воспитания подрастающего поколения необходимо прививать любовь к местному родному краю. И ярким примером может послужить история Исетского казачества.
Историческая территория Исетского Казачества охватывает лесостепные районы Свердловской, Курганской, Челябинской областей, юга Тюменской области по течению рек Исети, Тобола и их притокам, начиная с 7-го тысячелетия до н.э. Ещё 9 тысяч лет назад эти земли являлись одним из основных регионов формирования индоевропейской этническо-языковой общности.
Во 2-1 – ом тысячелетиях до н.э. по всему течению реки Исети (по Исеть-дону, от иранского «дану»- «река») вплоть до Тобола и Ишима жили исседоны – древние исетские казаки. Они были настолько известны, что о них писал даже Геродот. С глубокой древности сохранились в Свердловской и Курганской областях названия рек и озёр: Исеть, Синара, Теча, озера Горькое, Половинное, Большое Пустое, Щучье, Лебяжье, Медвежье, Чёрное, Малые Донки и др., Все они свидетельствуют о проживании здесь славянского казачьего населения.
Уникальные бронзовые пластинки, изображающие всадников, были найдены при раскопках Гляденовского могильника 3 века до н.э. - 2 век н.э. Особенно поражает пластина, где изображён всадник на коне, попирающем копытами змея. Этот прообраз Георгия Победоносца бытовал у исетских казаков за 7-6 столетий до появления его в христианстве! Не случайно он и ныне является для казаков святым символом воинской доблести. («История Урала» в 2-х тт., «Наука», М., 1989, т.1,с.124)
В более поздние времена казаки продолжали жить в укреплённых городках, слободках (от иран. «сельское поселение») и сёлах, в том числе и во времена Золотой Орды. Не может народ, тем более русский, однажды зародившись, уйти в небытие. Чтобы выжить в те тяжёлые времена, казаки в совершенстве овладели татарским языком. Точно так же легко говорили по-татарски и казаки Дона, Терека, Волги и Яика. Они превосходно изучили тактику татарского конно-стрелкового боя, умело вели разведку в степи, хитро применяли различные боевые приёмы и манёвры. Золотоордынская верхушка использовала их, как в военных действиях, так и на хозяйственных работах.
После распада Золотой Орды казаки Зауралья и Западной Сибири попали под власть сибирских ханов. Однако с приходом сюда в конце 16 века отрядов Ермака, местные казаки воспрянули духом и стали переходить на сторону «белого царя». Здесь и кроется разгадка того удивительного факта, когда малочисленные русские отряды одолевали 10-тысячные полчища неменее ловких кучумовцев. Кучума покинули многие бывшие подданные и союзники из числа местных казаков. Кучум жестоко мстил им за это, совершая набеги на русские владения вплоть до Тобольска, усиленные вновь прибывшими казаками и беглыми крестьянами из центра России. Поэтому основная масса сибирских татарских и вогульских князей, а также башкир просто вынуждена была принять российское подданство.
В 1586 году казаки основали Тюмень, в 1587 – Тобольск, в 90-е годы 16 века – города Пелым, Берёзов, Сургут. В 1598 году объединённый русско-татарский отряд в 400 человек разгромил войско Кучума, который вскоре погиб. В том же 1598 году казаками начато строительство крупного таможенного пункта на пути в Сибирь – Верхотурья. Именно к этому времени за Уралом сложилось «Войско» со всеми его основными компонентами. Больше всего служилых людей оказалось в Тобольске.
В 17 веке наиболее мощные казачьи общины формируются в Башкирии, на Яике и по течению Исети с её притоками. Особенно интенсивно осваивается район Исети, где казачество жило с давних времен. В 1649 году коренной исетский казак Давыд Андреев основал Красный Бор. Год спустя – Усть-Миасский и Исетский острожки. Прилегавшая к ним земля была отдана Андрееву, получившему разрешение заселять её казаками и пашенными крестьянами. По течению Исети было построено много новых острогов, слобод и крепостей.
В 1650 году атаман Белошейкин основал Колчеданский острог, в 1659- Катайский. В 1660 году возник острог Мехонский, в 1668 – Терсюцкий и Шадринский, в 1669 – Бешкильский, в 1671 - Арамильский и Средне-Миасский, в 1679 – Чумляцкий, в 1682 - Белоярский, в 1685 – Верхнее-Миасский, в 1687 – Бродо-Калмацкий, в 1688 году – Багаряцкий и Новопещанский. Именно в эти городки хлынули беглые крестьяне из центра России. На Урале их всех заверстали в казаки. Также сюда устремляются вольные ватаги с Волги, Дона и Днепра.
В памяти народной сохранились имена атаманов ватаг, обосновавшихся в Синарском Бору: Булгарина, Губина, Кожевникова.
Таким образом, возникла новая опорная Исетская Линия против кочевников, разорявших русские поселения. Край по Исети до Тобола покрылся сетью передовых форпостов.
Казаки делились на городовых и станичных. Городовые по сотням, пятидесяткам и десяткам использовались для защиты городов.
Станичники составляли станицы от десятка до сотни и более. Командовали ими атаманы. Станичники вели разведку в глубине степи, наблюдали за транспортными путями, добывали «языков», несли вестовую службу, а в случаях нападения неприятеля защищали пограничные города.
Казаки устраивали далеко в степях в удобных местах сторожевые посты- сторoжи и по ним стали называться сторожевыми. Для сторoж выбирали возвышенности, но нередко делали помосты на 4-х высоких столбах или насыпали курганы, с которых следили за местностью. На посту всегда находился часовой, а несколько казаков в полном боевом снаряжении – у подножия. Для быстрой передачи известий пользовались летучей почтой или разжигали костры.
Общепризнанной особенностью казачьих войск была их универсальность. Один из сибирских губернаторов говорил: «Без казаков никак обойтись неможно, оные употребляются в такие службы, в каковые никакие чины способны быть не могут».
Были среди первопоселенцев и крестьяне из Исетского острога – самого большого до XVIII в. опорного пункта в пограничье Зауралья со Степью. В остроге имелись беломестные Исетские казаки. Были беломестные багарякские и тeченские казаки.
Казаки жили отдельными общинами, которые управлялись атаманами по обычаям предков. Все вопросы решались на казачьем Кругу. Атаманы получали от сибирских воевод приказы и отвечали за их исполнение.
В 1734 году в русское подданство перешли киргиз-кайсаки Малой и Средней Орды, в связи с чем на берегу реки Орь началось строительство города Оренбурга, Красноуфимской и Элдяцкой крепости. Затем возникли остроги Бисертский и Ачитский. Новая Линия шла от Красноуфимска через Бисерть и Ачит, через Екатеринбург, Колчедан, Долматов, Катайск и Шадринск - до Кургана и Звериноголовской.
В 1736 году Исетское Казачье Войско получает организационное оформление. По Высочайшему Указу 11 февраля 1736 года В.Н.Татищев образовал из исетских казаков Особое Войско и дал ему временный штат. Крепость Челябинская стала постоянным местом пребывания войсковой администрации Исетского Казачьего Войска. Она состояла из Войскового Атамана, есаула, писаря, войсковой старшины (8 человек) и войсковой избы (канцелярии).
В 1743 году сподвижник Петра I дипломат И.И.Неплюев проехал по Исетской Линии и распределил по крепостям еще 1360 казаков. На следующий год он разделил казаков на сотни и сформировал боевую единицу - Оренбургский нерегулярный корпус. Учредили должность Войскового Атамана. Им стал Матвей Шилов.
В 1748 году все сотни были сведены в Оренбургское Нерегулярное Войско, в состав которого под наименованием Исетское Казачье Войско вошли и исетские казаки.
В 1798 году Оренбургское Казачье Войско претерпело ряд изменений. Оно было поделено на 5 кантонов. Первый и главный кантон образовало Исетское Войско, второй – казаки разных крепостей, третий – уфимские, четвертый – собственно оренбургские, пятый – самарские.
Таким образом, на протяжении 150 лет, начиная с закладки Верхотурья исетскими казаками, в 1598 году – и до вхождения в состав Оренбургского Войска в 1748 году – Исетское Казачье Войско являлось первым Казачьим Войском Урала и существовало в качестве самостоятельной боевой единицы.
В 1808 году Исетское войско ликвидировали – все казаки стали оренбургскими. В казаки стали зачислять пленных французов, государственных крестьян и отставных солдат, поляков, башкир и т. п. Потомки же автономного Исетского казачьего войска выделяли себя и помнили о прошлом, которое обрастало легендами.
Вся пограничная линия длиной около 2 тысяч километров тянулась от Каспийского моря до Тобола. Она сотни лет успешно оборонялась казачеством Урала. Исетские казаки принимали самое активное участие во всех боевых действиях, военных походах и войнах, которые вела Российская Империя. Исетские казаки также были участниками экспедиций по завоеванию и обустройству новых территорий, в частности, в Средней Азии. Многие из них за мужество и доблесть были отмечены наградами российского правительства и покрыли себя неувядаемой славой.
Используемая Литература
Законодательные акты Российского государства второй половины ХVI–первой половины ХVII века. Тексты / под ред. Н. Е. Носова. № 129. Л., 1986.
Алексеев М. П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей. Т. I. ХIII–ХVII вв. Иркутск, 1932.
Словцов П. А. Историческое обозрение Сибири. Кн. 1. СПб., 1839.
Емельянов А. Л. История Приисетья. Тюмень, 2006.
История казачества Азиатской России: [в 3 т.]. Т. 1. Екатеринбург, 1995.
История становления казачества в Зауралье и Сибири. Тюмень, 2004.
Трут В., Курков Г. Военная энциклопедия казачества. М., 2009.
Дмитриев-Мамонтов А. И. Пугачёвский бунт в Зауралье и Сибири. СПб., 1907.
Лохманов И. А. Путь становления казачества в Зауралье // Казачество Сибири: от Ермака до наших дней (история, язык, культура): материалы международной научно-практической конференции / под ред. И. С. Карабулатовой и В. Н. Евсеева. Тюмень, 2009.
